Операция "Антон": как правительство маршала Петена окончательно стало декорацией
В минувшее воскресенье, 11 ноября, лидеры пяти десятков государств собрались в Париже, дабы отметить окончание столетия Первой мировой войны. Но была и еще одна дата, которая напрямую связана с Францией. Только это уже про события Второй мировой войны.
Речь об операции "Антон", которая началась 11 ноября 1942 года. В этот день немецкие и итальянские войска начали оккупацию территории так называемой вишистской Франции. Названа она была так по городу Виши, где заседало правительство коллаборационистов во главе с маршалом Анри-Филиппом Петеном.
После поражения Франции в 1940 году часть ее территории осталась незанятой немцами. Ею управляли коллаборационисты которые, в общем, полностью подчинялись указаниям из Берлина. Правда, не всегда именно правительство Виши отдало приказ о затоплении французского флота в Тулоне, дабы корабли не достались немцам. Но не достались они и союзникам по антигитлеровской коалиции. Так что демонстрация независимости была, скажем так, спорная.
Никаких проблем с оккупацией территории вишистской Франции ни у немцев, ни у их союзников итальянцев не возникло. Почему Гитлер решил поступить так? Из опасений, что американцы и англичане смогут без проблем высадиться на юге Франции как без проблем они высадились в Алжире (который находился под управлением вишистов) и в Марокко. Но, как уже было сказано, ни малейшего сопротивления коллаборационисты не оказали. И более того, правительство Виши продолжало существовать и пусть и окончательно став декорацией.
Ну и несколько слов об отношении к маршалу Петену в современной Франции. Уточним речь о точке зрения президента этой страны Эммануэля Макрона. Которую он весьма упорно отстаивает.
За несколько дней до торжеств в Париже Макрон высказался в том духе, что Анри-Филипп Петен во время Первой мировой войны был "великим воином" (чин маршала Петен получил в 1918 году). Это высказывание французского президента раскритиковали в прессе и различные общественные организации. Однако Макрон был упорен, подчеркнув, что "это реальность нашей страны".